Политика не считается с лингвистикой. Так, в Галичине после Первой мировой войны остались лишь те русские, кто согласился признать себя частью свежепридуманного украинского народа: остальные либо погибли в австрийских концлагерях (из коих известнейший — Таллергоф: изданный в 1924-м четырёхтомник свидетельских показаний «Таллергофский альманах» впечатляет даже после ужасов Освенцима и Бухенвальда), либо ушли вместе с российской армией — Галичина несколько раз переходила из рук в руки. Большевики, доказывая миру свою приверженность дружбе народов, также создавали народы искусственно: за употребление русского языка в учреждениях Белорусской и Украинской ССР в 1920-е можно было утратить партбилет, попасть под увольнение или даже под суд.