Работали они шустро, почти бегом занося внутрь и те ящики, что выглядели изрядно тяжелыми, и те, что смотрелись гораздо легче. Мазур с Рамоной стояли поодаль в компании летчика. Повторялась сцена, свидетелем которой Мазур был в приемной: летчик ослепительно улыбаясь и поглаживая усики, сыпал длинными, наверняка цветистыми фразами, а Рамона отвечала коротко — наверняка не грубо, но флирт и тут явно не налаживался.
— Есть… — и Ушан забубнил в микрофон. — Приняли подтверждение.
— Конечно. Полное содействие в обмен на жизнь.
Улочка, освещенная фонарем. Света в окнах нет. Ага! Все без команды отпрянули за ближайший угол — почти в самом конце улицы, по перпендикулярной к ней, неторопливо прошагали двое с автоматами на плече и собакой на поводке. Собака, судя по силуэту — буль-мастиф, отличный сторож и охранник, породу в свое время именно здесь, в Южной Африке, вывели англичане. Патруль прошел метрах в двухстах — тут и собака не учует, если нет ветра в ее сторону — а погода-то, хвала небесам, стоит безветренная…
Поскольку никто не задал ни единого вопроса, все остальные определенно пришли к тем же выводам, что и он.