Бесшумно, как тени, они двинулись дальше, повернули налево посреди благолепной тишины, и это было, как во сне… Стоп!
Все то же ленивое коловращение жизни с преобладанием белых физиономий — согласно специфике городка. Совсем неподалеку от гостиницы опять-таки лениво струила воды неширокая, буро-зеленоватая река, неширокий мост на кирпичных опорах, построенный в давние времена, как всегда в эту пору выглядел гораздо оживленнее улицы: по нему то и дело проезжали машины, в массе своей преклонного возраста, проходили люди, чаще всего группами. Причем подавляющее большинство пеших и моторизованных странников двигались на ту сторону — а вот в обратном направлении, на этот берег, мало кто шел или ехал. Босой полицейский в линялом хаки и грязном синем берете, прислонив винтовку к перилам, ни малейшей бдительности не демонстрировал, разве что порой приглядывался к тем, что шли оттуда, из-за границы.
Мазур покосился на него: лицо Лаврика стало столь одухотворенным, чистым и светлым, что хоть ангела на икону с него пиши. Все старые знакомцы прекрасно знали: именно так Лаврик выглядит, когда его осенит очередная гениальная идея — как правило, крайне полезная для дела.
Мазур вскочил на капот, оттуда перепрыгнул на крышу кабины и, приставив дуло автомата к брезенту, выпустил длинную очередь внутрь, вдоль борта, судя по короткому воплю, кого-то да зацепил. Развернувшись на пузе ногами вперед, спрыгнул на подножку как раз вовремя — над его головой вжикнули пули, в брезенте появилось несколько дырок с опаленными краями.
Избавив красотку от последней тряпочки, Лаврик скинул балахон и принялся расстегивать гидрокостюм.
— Ну что же, — продолжал Дракон невозмутимо. — Первый шок прошел, вижу по лицам. В конце концов, вы не институтки, вполне взрослые мальчики, повидавшие виды. Работенка предстоит тяжелая — так легкую вам и не предлагали никогда. Сейчас я принесу карты, бумаги, в общем, кучу подробных материалов, и работать начнем уже с конкретикой… Встряхнулись, орлы! И морды веселее.