То был не Гоблин. То была Госпожа. И я даже не видел, сильно ли она ранена, — не хватало света. Но ранена она, без сомнений, была. И, как это ни глупо, что мне, как лекарю, надо бы знать в первую очередь, но я присел, подхватил ее на руки и начал укачивать, словно младенца. Совсем из ума выжил.
— Вот как? — Я внимательно пригляделся к нему, но ничего не смог прочесть на его лице. Взглянул на Госпожу — та только пожала плечами. — Отчего же?
Подаренное судьбою время не прибавляло душевного покоя. Дни уходили неумолимо, и каждый следующий приносил новые рапорты о трудностях, встреченных нашими отрядами по пути.
— Правильно. Только постарайтесь много не болтать. А то еще снова начнете.
— Это относится ко всем, — сказал я Госпоже. — Прежде я не осмеливался сказать, но если ты покидаешь Империю и продолжаешь путь с нами, то на тех же условиях, что и все прочие.
Когда ей было нужно, она могла двигаться очень быстро и, преодолев дистанцию, обняла меня, прижавшись щекой к моей груди.