Вспоминать в этом мире меня некому, так что согласился я легко. Зато подозрений меньше на мой счет будет. Зачем мне подозрения, когда у меня еще вопросы впереди будут — по имуществу спасенного ребенка и ее отношениям с дядей. Не надо такого, чтобы в меня можно было пальцем тыкать.
— Да тоже так помню… местами, — вздохнул я, но не притворно, а на самом деле озадаченно.
— А преподобный с ними к Господу не обращается? Чтобы люди в церкви собрались, а он…
— А еще это тайна. Для всех, кроме Веры и теперь тебя.
— Один вроде бы кололся, нет? — поинтересовался я.
Бочонки со смолой, которые мы взяли на «негритянском острове», пока так и хранились у нас в трюме. Я как-то, к стыду своему, упустил из виду, что у нас еще и такой товар есть, так что даже не задумывался о том, как и куда его будем сбывать. Купец, блин, а еще помогать взялся.