Одноглазый заметил, что издали будет выглядеть чертовски устрашающе. Гоблин же сказал, что враги просто все до единого помрут — со смеху.
— Что ему опять такое приснилось? Мы-то при чем?
— Давай, малыш, выбирайся, — велел Одноглазый.
— А ты что, думала, он запрыгает и заорет: «Боги мои, наконец-то!»?
Я воспарил над землею. На грудь мою приземлилась ворона, немедля устремившая взгляд туда, куда мы направились, словно капитан этакого летучего корабля.
— Идея Одноглазого. Не позволяет жертве кричать.