— Живых больше. Две трети живых. Там, на берегу…
— Акрисий! — ахнул кто-то сообразительный. — О боги!
Позади, оскальзываясь и брезгливо отряхивая воду с лап, шлепали по камням львята. Старались не отстать от невиданных гостей. Львят одолевало любопытство. В глазах светилось: что, если навалиться? Вдвоем? Кефал зло косился на них, жестами гнал прочь. Оказавшись снаружи, юноша замер, осматриваясь. Голова его поворачивалась, как у совы.
Он ударил кулаком по алтарю, рассадив в кровь костяшки пальцев.
Мальчик испугался, что дедушка сейчас убьет дурака. Произнести запретное имя, стоя в двух шагах от Убийцы Горгоны… Нет, дед сидел, как прежде. Без стеснения он разглядывал женщин. Те плакали, не понимая, куда попали.
— Ты чего болтаешь?! — возмутился Амфитрион. — Дура!