Подняв голову, сестра смотрела на брата с вызовом. Амфитрион молчал. Ему было стыдно. Чудилось — он только что предал деда. И значит, камень пробил оборону Персея Горгоноубийцы.
— Ах ты засранец! Еще один на мою голову! Рехнулись вы тут с вашим дедушкой…
Скоро уж неделя, как Спартак в походе. В палестре его заменил Деметрий — старый, старше дедушки. От шеи до лодыжек Деметрий зарос курчавой, угольно-серебристой порослью. Сплетничали, что мамаша родила его от сатира. Еще лет пять назад он учил юнцов оружейному бою, но потом ушел на заслуженный отдых. В колесничном деле Деметрий разбирался слабо, что не мешало ему корчить из себя знатока.
— Он велел, чтобы я спас тебя от моей отравы. Если, конечно, успею.
— И это тоже. Но главное — он запомнит, как ждал меня в одиночестве. Бегство охраны, предательство воинов… Страх, разящий прежде меча. Внук, согласный умереть за деда. Жизнь, как подачка, брошенная псу. У тебя хорошая память, Анаксагор, брат мой?
— Она отказалась. Сказала, что не видит причины.