Она помотала головой, скривилась от этого движения, ухватилась за стену, лицо побледнело еще больше.
Он слушал настороженно, наконец пугливо повернул голову в мою сторону, глаза, и без того огромные, расширены вовсе, а вид обалделый.
В случае недовольства моими действиями, словами или вообще чем-то, мало ли какая вожжа под хвост попадет, он волен забрать свое личное войско и увести его в Армландию, я же ничего сделать не могу, это его право, закрепленное договорами лордов с королем.
Когда оказались по ту сторону ворот, Бобик уже сидит на заднице и дружелюбно смотрит на двух часовых, что взбежали на стену и закрылись шитами.
— А-а-а, — протянул он, — это да, понятно. А что, у нас ее еще нет?
— Может, — усомнился военачальник, — сперва к столбу позора? Все-таки хорошие солдаты…