— Это что такое? — полюбопытствовал Семён, наклоняясь к футляру поближе и беря одну из трубок: трубка была раздвижной, вроде телескопической удочки, с крючками-петельками на торцах. Тоже серебряными.
— Эге, да ты, отче, никак в себя пришёл? — изумился Семён. — Быстро ты как-то! Аж удивительно.
— Как оно только не падает, — вымолвил Семён, когда вновь обрёл дар речи. — И не разваливается. Ну и ёлочка...
— Какие там враги, — вздохнул медальон, — врагов сначала заиметь надо, а уж после от них отстреливаться!
— Я всё знаю, что творится в моём замке, — успокоившись, сообщил граф. — У меня везде глаза и уши... Короче — я вызвал тебя для того, чтобы ты открыл зачарованную комнату. Как — твоя проблема. Но сегодня же она должна быть распечатана и предъявлена к осмотру! Мне. Лично.
— О горе мне! — Семён театрально схватился за голову, со стоном закатил глаза. — Великое горе... беда! Беда, граф! Горе!