— Никакого пера... парадокса, — горячо запротестовал монах. — Нету магии, да. Но зато есть сила летних трав и корней, глубинных руд и горных минералов, крови порченной и крови обыкновенной... Сила воды и огня — есть! Сила знания, в конце концов. Знания как всё это правильно смешать, взболтать и употребить.
В лунном свете были хорошо видны красные зеркальца глаз, до четырёх-пяти штук у каждой твари, и белые острые кости, торчавшие из умертвий в самых неожиданных местах, наподобие игл дикобраза.
Дорога нырнула в лес: по обеим её сторонам чёрными стенами высились стволы угрюмых вековых деревьев; кроны деревьев закрывали почти всё небо.
— Эт-точно, — согласился Семён и, не обращая внимания на охи-ахи и причитания ушибленного монаха, вплотную занялся оранжевой магией.
Давай, Семён, не отвлекайся. Работай. Надо побыстрее дверь открыть! Не для графа, а для отца Вуди. В лепёшку ведь расшибётся, неугомонный...
— А назад мой заказ никак нельзя переиграть? — спросил Семён, превратив монашеское одеяние в лёгкий спортивный костюм и приступая к осмотру своих временных владений. — Сказать, например, что меня неправильно поняли... что я вовсе другое имел в виду. Объяснить, что я бедный безденежный святой... и вообще работаю послушником на полставки.