– Вы что, целый час здесь сидите и дожидаетесь? – обратился я к Прошке.
Мы осторожно отъехали от него и остановились.
Я подошел к дверям, чтобы позвать его, и чуть не выбил из Прошкиных рук поднос с кофе.
– Нет, денег достаточно, а люди у меня свои, и мы доверяем друг другу. Только одна просьба, и ты знаешь, о чем она.
– Я очень люблю Тотайшана, – продолжил дормон. – Но он совсем не слушает меня. Парня пора женить, ему скоро шестнадцать, и я предложил ему на выбор несколько невест. Все они из достойных семей, красивые, здоровые, любая из них принесет мне хороших внуков, но Тотайшан уперся: только Алиша, или вообще из дома сбегу, – вполголоса жаловался мне дормон. – Ну что он в ней нашел? Что в ней такого, чтобы идти против воли отца? Маленькая, худенькая, ветром ее шатает, а он – «сбегу». Не-эт, когда я был молодым – разве я мог бы ослушаться? Что творится с этим миром? – Тотонхорн тяжело вздохнул, наполняя чашу согоном.
– Есть у меня одно средство – оно приглушит боль, но ненадолго, не больше чем на пару часов. Вообще-то его лучше не принимать, потом еще хуже будет, но если барон так настаивает…