Всему «диких» здорово учат, нет им равных, но одного они не умеют: после того как все трое моих стражей лежали на полу, вся комната оказалась в крови, даже до моего угла брызги долетели.
Мы смели нестройные ряды бандитов, сгоняя их к центру и беспощадно расправляясь с ними. Уцелели только те, кто, отбросив оружие, рухнули наземь.
С зеркалами все пошло как нельзя лучше. Почти шестьдесят больших, почти в человеческий рост, зеркал разошлись мгновенно. Причиной тому была и цена, существенно меньшая, чем индорийская, и то, что новых предложений не было, а спрос на зеркала намного превышал предложение.
Дома меня ждали спешно прибывшие из Стенборо «дикие», Шлон с Нектором и Амин.
У Коллайна такой проблемы не было, поэтому на следующий день, когда мы поехали дальше, он усиленно зевал и тер глаза кулаками, пытаясь перебороть сон.
У Марты выражение лица после смерти осталось абсолютно спокойным. Она и при жизни никогда не повышала голос, не злилась и не нервничала. Добрый, ровный характер, руки, которыми она могла пошить любую вещь и приготовить любое блюдо. А как она переживала, считая мою любовь неразделенной… Она была мне почти как мать, Марта. И вот теперь ее убили, убили из-за моей глупости.