– Тогда объясни мне, пожалуйста, вот что. Ты мог бы договориться с ним, вырваться оттуда, а потом отказаться от договора. Но ты поступил иначе. Почему?
Ах вот оно в чем дело – шоколад здесь, оказывается, ни при чем.
– Де Койн заявил своему управляющему, что скоро приедет барон Анри Коллайн, и пусть они разбираются со всем этим барахлом, так он это назвал, а ему, извините, наплевать. Причем сказал в очень резкой форме. Что касается наличного золота, то выяснилось, что у де Койна его практически нет.
Севост упал на колени, выронив шпагу и прижав руки к животу. Я могу, конечно, помочь ему извлечь свою, проворачивая ее по окружности, как извлекают гвоздь из дерева, но не буду этого делать, хотя он очень того заслуживает. Умирать, барон, ты будешь недолго, но будет тебе очень больно.
– Извините, барон? – сделал недоумевающее лицо Коллайн.
Дома меня ждало письмо от Янианны. Я сразу увидел его в общей пачке полученной корреспонденции. Небольшой конверт белой, чуть голубоватой бумаги, тщательно запечатанный сургучом. В конверте письмо, на котором всего несколько фраз, выведенных четкими красивыми буковками: «Барон Артуа де Койн, некая известная особа хотела бы с Вами встретиться». И подпись – Клеопатра. А кроме того, очень талантливо выполненное зелеными чернилами изображение двух существ, совершенно безухих и с хоботками вместо носа. Существа сидели на лавочке и вглядывались в звездное небо.