Я и про это рассказывал? Что именно? Надо же было. О Дэнни, отдай деньги обратно! Прошу тебя!
— Боже мой! Ну конечно, тысячи долларов как не бывало.
— Зима тревоги нашей позади. К нам с сыном Йорка лето возвратилось!
Мне всегда не по себе в Страстную пятницу. Еще в детские годы у меня сжималось сердце, когда я думал — не о крестных муках, нет, но о нестерпимом одиночестве Распятого. И до сих пор я не освободился от тоски, которую поселяли во мне слова Матфея, сухо отщелкиваемые голосом моей тетушки Деборы из Новой Англии.
— А что тут плохого? Законом это не запрещено. Даже самые выдающиеся люди Америки…
Странные, прозорливые минуты — первые ступеньки сна.