— Они решили, что Хэмфри на органы разбирать не нужно, — говорит Хайден.
— Нет, тебя там не было, — возражает зеленоглазый. — Я только что оттуда.
Она читала его дело и знает все, что случилось в его жизни. Все хорошее и все плохое. То, о чем он никогда и никому не стал бы рассказывать, и то, о чем он не может не говорить даже в такой момент.
— Хотя между попрошайничеством и кражей разницы никакой, — как бы невзначай замечает Лев.
Когда-то он поклялся, что никогда не простит его. И все же мысль о том, что Льва отправили в заготовительный лагерь, терзала Коннора. Но его туда не отправили — вот он, марширует как ни в чем не бывало к складу, где выдают армейскую одежду. Коннор взволнован. И очень сердит.
Никто не знает, как это происходит. Сам процесс разборки медики держат в строжайшем секрете, все подробности известны только персоналу медицинских блоков, и за их пределы информация никогда не просачивается. В этом смысле разборка похожа на смерть, потому что никому не известно, какие открытия ждут того, кто скрылся за тайной дверью.