Будь моя воля, я бы законодательно этот вредный элемент — оракулов с пророками — навсегда запретил. Сволочи, вечно изгаляются как могут, и никто их не прищучит, зар-раз этаких. Напридумывают всякого, а мы страдай.
Девчонка ласково зарылась двумя руками в конскую гриву, то есть мои волосы, а жеребцу, то бишь мне, подсунула корзину с этими странными фруктами. Как она их назвала? «Аблоко»? Нет, «яблоко» вроде.
— Когда я увидел цвет этих моллюсков — решил отправить тебя в изгнание! Когда моллюски отрастили глазки, я передумал и постановил заключить тебя в тюрьму! — Шепот плавно перешел в рев. — Когда у рапана прорезался голос, я уже хотел, чтобы это была не просто тюрьма, а казематы морских островов! Но суп меня добил до такой степени, что я не могу определиться — сварить тебя в масле, четвертовать или посадить на кол? А может, сделать первое, второе и третье одновременно? Или нет — до конца дней кормить тебя исключительно демонскими обедами?! — тихим, ласковым голосом, от которого мурашки идут по телу, спросил Повелитель.
Я не буду проще, и не надо ко мне тянуться!
— С девятого этажа? — пробило меня на старые шутки.
Видит бог, эти дамы построили из моих волос Пизанскую башню, утыкав ее жлобскими блестящими железяками! Почему Пизанскую? Да потому, что ее сразу перекосило!