– Она продала его мне за шестимесячное жалованье, "которое я заработал в плавании. Ее муж умер за год до того, и деньги ей были нужны не меньше, чем мальчик для битья. Но еще прежде, чем я ушел оттуда, она начала бросать деньги своим прихожанам и кричать, что Бог через нее посылает им свои дары. Она свихнулась. Окончательно свихнулась.
Ее голос затих, она смотрела на герцога сквозь завесу слез, с которыми тщетно боролась и из-за которых не могла видеть ужасного отчаяния на его лице.
Мужчина резко поднялся и быстро вышел из комнаты в сопровождении дворецкого. Дверь за ними закрылась, и Виктория осталась одна.
– Простите, леди Виктория, внизу ждет расстроенная, непричесанная, простоволосая молодая леди без сопровождения, прибывшая в наемном экипаже, но утверждающая, что она.., гм.., ваша сестра. Поскольку мне ничего не известно о наличии у вас молодых родственниц здесь, в Лондоне, естественно, я предложил ей уехать, однако…
– Я все еще не могу поверить в это, – сказала она; в ее голосе слышались одновременно отчаяние и возбуждение. – Мама – внучка герцогини! Что это означает для нас, Тори? Значит ли это, что у нас есть титулы?
Когда Виктория собиралась постучать в дверь комнаты Чарльза, камердинер герцога приложил палец к губам и сообщил ей, что герцог уснул. Чересчур взволнованная, чтобы ждать его пробуждения, Виктория пошла к мисс Флосси. В последнее время мисс Уильсон фактически уступила роль ее компаньонки супруге Роберта Коллингвуда. В результате Виктория встречалась с экзальтированной маленькой женщиной лишь изредка, за обеденным столом.