Тщетно борясь с отчаянием, Виктория взглянула в бронзовое от загара, безжалостное лицо своего мучителя, сдерживая слезы и пытаясь не уронить достоинства.
– О, Тори, я чуть с ума не сошла от беспокойства! Я знаю, как отвратительно обошелся с тобой Эндрю, но ты не должна и в мыслях допустить, чтобы выйти за Уэйкфилда! Ты просто не можешь выйти за этого страшного человека. Не можешь! Ты должна знать, что он ни у кого не пользуется доверием. Я слышала, как леди Фолклин, компаньонка бабушки, говорила с ней о лорде, и знаешь, что она сказала?
– Знаете ли, юная леди совершенно права, – протянул он.
При этом Дороти опасливо оглянулась, так боясь быть застигнутой своей компаньонкой на месте преступления, что не заметила, с каким любопытством на нее взирали молодые поклонники Виктории.
Что-то в глубине ее души отозвалось на его отчаянное одиночество, и она беспомощно ответила на его поцелуй. В ту же минуту его язык заскользил по ее губам, и они раскрылись для долгого и страстного поцелуя.
Это унизило бы его – даже больше, чем его когда-либо унижала первая жена.