– Не больше, чем ходить со сломанной рукой или болеть оспой – по крайней мере в тех случаях меня не тошнило, а в море я целую неделю страдала от морской болезни. Боюсь, из меня вышла бы не очень хорошая морячка: когда начался шторм, я ужасно перепугалась.
– Почему ты так много работаешь? – мягко спросила она.
Она вспомнила, каким по-мальчишески открытым было его лицо в ночь дуэли, когда он дразнил ее и уговаривал поцеловать в губы. Вспомнила острое желание, чувствовавшееся в его поцелуе, и отчаянную тоску, прозвучавшую в его словах: «Я пытался десятки раз отпустить вас, но не смог».
На поляне возле приюта Виктория смеялась до упаду, наблюдая, как маленький Билли орудует игрушечной шпагой и примазывает одному из приятелей «пройтись по доске» . С черной повязкой на глазу обаятельный маленький крепыш выглядел самым настоящим пиратом.
Мимо Виктории, толкаясь, с парохода шли матросы, устремлявшиеся затем на поиски хмельного пива и девочек. Не отрывавшая взгляда от быстро удаляющейся кареты, Виктория еще никогда в жизни не чувствовала себя такой одинокой и заброшенной.
Должно быть, до сего времени Виктория видела в них состоятельных, избалованных дамочек, которые не могли думать ни о чем другом, кроме платьев, драгоценностей и развлечений. Теперь же они представились в ином свете – в качестве жен и матерей, для которых было чрезвычайно важно образцово исполнять свои обязанности.