Были моменты, когда, болтая с одним гостем, она улавливала обрывки разговоров о Джейсоне в другом конце салона, но такие разговоры мгновенно прекращались, как только беседующие замечали, что Виктория слушает их. Это не давало возможности вступиться – она не знала, от чего его нужно защищать.
Не сумев найти О'Мэлли, девушка пошла искать Нортропа, который как раз появился в дверях кабинета. Через полуоткрытую дверь она мельком увидела Джейсона, расположившегося за письменным столом с документом и беседовавшего с джентльменом в очках, сидевшим напротив него.
– Не припоминаю, – сказала она, пытаясь не выказать разочарования.
После этого выражение лица капитана изменилось: добродушный одобрительный взгляд исчез, и его манеры по жесткости превзошли то, что она сейчас так удачно продемонстрировала.
Ее тяжелые медные волосы были уложены на затылке в блестящие локоны и повязаны шелковыми лентами под цвет платья, ее высокие скулы алели от нарастающей злости, а сияющие сапфирами глаза искрились обидой и стыдом.
– Если бы я хоть на минуту мог предположить, что вы используете то, что узнаете, против него, то не сказал бы ни слова. Но вы не сделаете этого. В вас есть добрая сила, сострадание и понимание, в чем я лично убедился накануне, когда наблюдал, как вы общаетесь с деревенским людом. Видел, как вы смеетесь вместе с ними, как они перестают чувствовать неловкость, и тогда решил, что вы чудесная девушка и отличная жена для Джейсона. Я и теперь убежден в этом.