Машинка ткнула правой рукой в пол, на сброшенный по пути мусор. Снова и снова она с силой била манипулятором в деревянную половицу. Левая конечность, с метелкой на конце, тоже дергалась, — то в сторону Айзека, то назад.
— Мы знаем об университете. О науках и промышленности, которые развиваются здесь, как нигде больше. О Барсучьей топи.
…БЕГИ ПРЯЧЬСЯ МАЛЕНЬКИЙ ТЫ ЛОВОК В РАЗГЛАЖИВАНИИ СКЛАДОК И ПОЧИНКЕ РАЗРЫВОВ ЧТО ВОКРУГ ТЕБЯ ВОЗНИКАЮТ ОДИН ПОПАЛСЯ КОГДА ТЕБЯ ПОЙМАТЬ ПЫТАЛСЯ ОН БЫЛ СЛОМАН КАК СОЛОМА НО ПОРА ТЕБЕ БЕЖАТЬ ПОКА НЕ ЯВИЛИСЬ СЕСТРОБРАТЬЯ НАСЕКОМЫХ ОПЛАКИВАТЬ ПОГУБЛЕННУЮ ТОБОЮ КЛАДКУ…
— Сообщи мне, пожалуйста, Гримнебулин, когда продвинешься в своей работе, — попросил Ягарек.
Она бросила взгляд в зеркала. Никакого движения. По-прежнему пятясь, она быстро подошла к клетке, туда, где в промежуток между прутьями был просунут ящичек, который мог выдвигаться обратно. Она наклонила голову так, чтобы видеть свою руку через зеркала. Это было трудно и неудобно, но ей удалось взяться за ручку и вытянуть ящик к себе.
«Забирайся в кровать, — в отчаянии думал он. — Забирайся под одеяло и пережди, каждый день тысячи человек принимают это ради собственного удовольствия, мать их…»