Видно, не все нормально в этом оранжерейном мирке. Народ кактусов почему-то нервничает. Ягарек знал по собственному опыту, что они могут быть агрессивны и подозрительны, — но в Шанкелле на его памяти никогда не веяло от них такой угрозой, как здесь. Может, дело в том, что эти какты вообще не такие, как их южные родственники? Как бы то ни было, у него мурашки бежали по коже.
— Дорогая Лин, иди дальше без меня. Я сейчас просто лягу здесь и умру.
— Бен, выслушай. — Дерхан поняла, что придется его успокаивать. — Не двигайся, ты меня видишь через коммуникатрикс, она под тебя подстроилась. Сейчас она в абсолютно пассивном состоянии, в режиме приема-передачи, и я могу говорить с тобой напрямую. Понимаешь?
Психочародейские машины выполняли введенные в них команды. Они сложили игрек и зет. Создали удвоенную волновую форму икса и прокачали ее через выход на шлеме Андрея.
В углу, облаченный в желтые одежды своего религиозного ордена, сидел, блаженно кому-то улыбаясь, Гедрексечет, хранитель библиотеки Палголакской церкви. Айзек обрадовался и направился к нему.
За завтраком, состоявшим из фруктов и глазированных булочек, Айзек понял, что последствия сонного наркотика улетучились очень быстро. «Наверное, это худшее похмелье на свете, — с кривой усмешкой подумал он, — но продлилось оно всего-навсего час. Ничего удивительного, что покупатели берут еще и еще».