Айзек схватил карандаш и подписал три вершины треугольника. Он повернул рисунок, чтобы его мог видеть Ягарек. Верхняя точка была означена «Оккультизм / магия»; левая нижняя — «Материя»; правая нижняя — «Социум / знание».
— Нет, олух ты этакий! — рявкнул Айзек. — Неужели не понимаешь? Этот пылесос не один!
Он не почувствовал ни удивления, ни радости, ни раздражения, ни экзистенциального страха.
Хищник заверещал, замельтешили конечности, пытаясь сбить пламя, задергалась от боли голова. Ягарек изо всех сил ударил кнутом. Тот звучно приложился к темной коже, обвил в несколько витков шею.
Кучер осторожно принял к тротуару, а затем и вовсе свернул в маленький двор. Отсюда бульвар был не виден, но шум его никуда не делся. Повозка остановилась у высокой стены из темно-красного кирпича, из-за нее шел восхитительный запах жимолости. С кромки небольшими каскадами ниспадали плющ и страстоцвет, покачивались под ветерком. Это был сад монастыря Веднех-Геханток, за ним ухаживали сменившие веру кактусы и люди, поклонявшиеся этой флористической богине.
Она собралась с духом, осторожно отвела опасные бусы, ухитрилась не порезаться. Вошла в гостиную.