«Что это? — насмешливо думала она. — После стольких лет во мне проснулась хеприйская солидарность?» Однако в ироничных мыслях была доля правды. «Может быть, то же самое испытал бы любой, кто не согласен с Попурри?», — думала она. Лин охватывал такой страх при мысли о ее отношениях с господином Попурри, для которого она не просто нанятая художница, что далеко не сразу она осознала свою ненависть к нему. «Враг моего врага…» — думала она. Но здесь крылось что-то еще. Лин понимала: она сочувствует Ма Франсине, потому что та — хепри. Однако — и возможно, именно это лежало в основе чувств Лин — Франсина не была добропорядочной хепри.