— Капчага, отставить циничные предложения. Это не мир литературных героев. Это город — отражение отражений тех великих текстов. Золотая эпоха русской литературы. Многие люди до сих пор на тех примерах свою жизнь выстраивают. Ахают от первого бала Наташи Ростовой, роняют слюни, воображая трапезы с гурьевской кашей, расстегаями и имбирной наливкой.
Андрей сообразил, что придавил от души, отпустил.
— Это мои вещи, — хрипло заявило лохматое создание в клетчатой красно-белой куртке. — И никакие не бомбометы, а одежда. Не голяком же ходить. А вы, если не умеете возить, не беритесь.
«Московский кроманьонец» — «Смерть каждого человека трагична. Смерть нашего коллеги и друга трагична вдвойне».
— Я из коммунистов вышел по зову сердца, — укоризненно заметил Беркут-Томов. — Тебе этого не понять, поскольку…
— Так сложновато объяснить. У нас пытались готовить бригады зачистки. Как бойцы наши парни были выше всяких похвал. Но не получалось. Кушали наших стрелков на раз. Теоретическое обоснование неудач силовых действий существует, но оно чересчур объемное, умное и неубедительное. Скажу, как понимаю сам. Хорошо стрелять в наше время уже мало. Нужно твердо верить, что в темном углу сидит страшный бука.