Генка хихикнул. Алексей Валентинович глянул укоризненно.
Генка, держа носилки как замысловатую алебарду, юркнул под рукой. Андрей, не зная, стрелять или нет, попятился. Спереди налетали топот и рычание. В этот миг Мариэтта включила фонарь.
Очнулся Андрей от того, что соломинка зверски колола ноздрю. Мучительно болели голова и левое предплечье, ныли почки, но больше всего мучила проклятая соломинка. Прямо как ноздрей на кол посадили. Андрей чихнул — голова взорвалась такой болью, что впору вновь сознание потерять. Начальник Отделения застонал и осознал, что рот туго забит тряпичным кляпом.
— В Реке Времен только крысы против течения и могут барахтаться, — пояснила Мариэтта. — Та, толстая, просто устала. А может, от старости интерес потеряла… — девица ехидно покосилась на начальника.
Андрей выругался в слюнявую тряпку и принялся ворочаться. Связали удивительно неприятно. Руки дергала боль, босые ноги неуклюже упирались в солому. Андрей оставался в брюках и футболке, все остальное отобрали. Чувствовалось руководство проницательной Нины Ниловны.
— Браво! Какая память, — мужчина белозубо ухмыльнулся. — Полагаешь, девушке льстит, что ее помнят лишь выжившие из ума недоумки?