– У меня тут несколько вопросов назрело и перезрело, – пробормотал Андрей, злясь на себя.
– Всех не надо. Одного-двух. Я не Хеш-Ке, мне будет достаточно.
– Нет, братец, мы художники-передвижники, – Андрей тряхнул рюкзаком. – Пейзажами балуемся в часы, свободные от государевой службы. Для души и моциона полезно.
– Нет, еще не все, – с трудом сказал Андрей. – Смотрите на здоровье, господин комиссар. В принципе, устройство примитивное, но надежное на двести процентов.
– Попробуйте. Только к телефону не подключайте.
Андрей сидел и тихо ныл от боли. От мочи руки жгло сильнее, чем от огня. Генка обследовал темницу. Результаты были неутешительными: холодная оказалась возведенной из крепких дубовых досок и тыльной стороной примыкала к каретному сараю. Дверь заперта на тяжелый навесной замок. Снаружи усадьба уже просыпалась: прошел, подтягивая портки, давешний мужичок, где-то вполголоса ругалась баба. Накрывая дом и кроны тополей, плыл туман.