Неврик-ханым, всхлипывая, переложила в мою корзинку несколько хлебцев, испечённых накануне специально для меня.
Дело было, конечно, не в Кямране. Ему я могла показаться в любом виде. Но перед подругами, которые, узнав, кто пришёл, уже ехидно посмеивались, я должна была изображать влюблённую девицу или даже невесту. Ах, будь она неладна, вся эта комедия!
Вдруг во дворе залаяли собаки. Мы открыли окно. В ворота усадьбы въезжал всадник.
На море уже опускались вечерние сумерки, вдали показалась стая птиц.
— Ну как, вы не начали раскаиваться? — спросила я насмешливо.
Моему воображению представились солнечные дороги, тенистые сады, речка, лес. Сердце бешено заколотилось, и всё-таки я не решалась сказать сразу «да». Как бы там ни было, мне хотелось прежде всего посоветоваться с Хаджи-калфой.