Кроме неслышных советов, Патрик ничего не может сделать. Не может вылезти! Беглого могут узнать, и пусть он теперь офицер короля Филиппа, зачем создавать Изабелле лишние сложности? А потому – знак. И еще. И еще…
– Да, делайте… – раненый трогает лоб здоровой рукой.
– Ну что ты ревешь? Будешь Хайме глаза день-деньской мозолить, скоро надоешь.
Туда и дорога чертовой семейке! Муж осмелился помешать праведному делу, жена в митре еретички у позорного столба стаивала. Дочь была учена больше, чем положено порядочной женщине, да и видения, говорят, у нее были. Раз молчала – верно, не свыше! Что ж, возле гнезда колдуний было достаточно людей – не только для того, чтобы сломать сопротивление верных вассалов, но для того, чтобы обуздать огонь. Если все прошло гладко, с неудобным семейством покончено. Жаль, с женихом пока не вышло, а ведь с него и началось – как лавина с камушка.
Такой вот перескок. Правильный, в общем. Только…
– Я сам пришел. Без приглашения, каюсь, но тут должен появиться один мой знакомый, к которому у меня есть разговор…