– Вот и хорошо! – Санчо довольно хлопнул себя по лбу. – Будешь ходить с патрулями сразу после сиесты. Время довольно спокойное… Но мало ли что!
Руфина вздохнула. Молодой человек кое-что понимает в стихах. К сожалению, выбрал не ту сторону поэтического сообщества!
– Эта «непонятчина», вообще-то, и есть литературный испанский, – заметила Руфина.
Команда выполнила приказ в точности, рулевых не тронула. Остальным – повезло, живы остались. Нашлась неотложная работа, скалы-то никуда не исчезли. Свой корабль или уже захваченный – жить хочется и пленным, и абордажной команде. А там, поглядывая на тесаки и мушкеты, французы начали вспоминать, что они тоже католики. Пусть Франция с Испанией воюет, между своими война может быть и благородной! Да, везли на Тортугу пшеницу, обратно собирались взять кожи. Нет, не первый раз так ходят. Ну, сеньора ведь заметила охотников. Вот им что-то и ударило в голову. Стрелять начали… Придется навестить Сантьяго-де-ла-Вега? Так тому и быть.
– Тыловых дезертиров? – вокруг начинают собираться люди. Надо же, пикаро попытался обобрать Руфину де Теруан. Явно новичок в городе. Что ж, астурийская Хиральда сотрет его в порошок. Стоит посмотреть! Пусть вместо шпаг – слова, андалусийская публика обожает любые поединки, от кровавых до поэтических. На сей раз подвернулось нечто среднее. Пикаро – явно пикаро! – понимает, что его уже не выпустят. Если он не убедит людей, что…