«Не могу». Раньше дочь и слов-то таких не произносила.
Взгляд отвела – и сразу вспомнилось, что борода и усы с утра распушены щеткой, новенький шейный платок затянут не туго и не свободно, не узко и не широко, а в самый раз. Да и на фигуру прежде жаловаться не приходилось. Дар речи тоже вернулся.
Два выстрела картечью в упор. Залп из мушкетов. Еще команда: перехватить оружие для рукопашной. В тесном бою от шпаг немного прока, а вот тяжеленная стальная дубина мушкета в умелых руках превращается в страшное оружие. Французы не хуже, но им еще лезть наверх. И у них нет кожаных кирас.
Что до Иберийской Рыси, то о ее новых битвах, путешествиях и проделках мы поведаем во второй части сей книги.
– Как хочешь. Только вспомни, подруженька, что самыми рыбными местами на реке считаются воды чуть пониже места, куда город выливает содержимое наших ночных горшков.
Вот тут и выяснилось: испанский дворянин в колониях, желающий выглядеть прилично, сущий мученик. Штаны, набитые ватой, в карибском климате превращаются в источник суровейшей аскезы, перед которым плеть – ничто. А стеганый колет? Оно понятно, под панцирь. Так лат пока нет, а потеть приходится. Уставный черный цвет притягивает каждый лучик. Всего спасения – шляпа. Право, школярам, с их мантиями, жить куда как проще.