Услышав новость, Берта подняла голову и отложила перо.
Правда, все, что наигрывают оркестры Юга, – написано до похода. Мальчишке пришлось вести парусник вокруг мыса Горн и уворачиваться от вражеских крейсеров, да еще посматривать за иноязыкой командой – вдруг чего удумают. Тут не до муз, ему хочется одного – отоспаться. Конечно, после того, как угостит застрявшего в порту товарища. Время будет: когда еще русский корабль завернет в Чарлстон…
В том, что создатель подводной лодки – натура увлеченная и кипучая, сомневаться не приходится. Но по той же причине он явится убивать любого врага, если тот помешает работам по главному детищу. А вот доказать, что его паровозный котел с самоварной трубой – опасное оружие, пожелает почти наверняка.
– Значит, сегодня мы их не поймаем. Не стоит губить механизмы ради учений… Балтийского завода под рукой нет.
Так что не из одной истории – а Далгрен слышал и про Ушакова, и про Нахимова – американский адмирал испытал горькую, щемящую сердце гордость, когда русская эскадра в считаные минуты превратила три корабля блокады в грязные пятна на поверхности моря. Мужества американским морякам не занимать, но снаряды попадают в цель не оттого, что расчет отважен, а оттого, сколько времени посвятил он учебным стрельбам. Русские стреляли так, что даже неофиту должно быть ясно – морское дело для них не просто профессия, выучка или ремесло. Нечто большее. Свойство характера и образ жизни.
– Нет. «Конфедеративные» – значит, поддельные. Из кукурузы, яиц и еще чего-то. Привыкай. Я пробовал, правда, не здесь.