Норман кивает. Он не выглядит слишком разочарованным.
Мониторы уверились в безнаказанности, легли лагом к берегу – и тут их фортуна кончилась. Снаряд – сотня с лишним фунтов стремительной стали – ударил не в башню – в едва заметную над водой полосу борта. Только прищурить глаза – встанут картины с полигона: развороченная железная плита, перемолотая в щепу деревянная подкладка занимается огнем… Там, на мониторе, дерева нет. И гореть, верно, нечему. Но тогда почему заслонки больше не обнажают готовые к выстрелу жерла?
Когда все тот же удачливый Пилкин доложил, что им спасен терпящий бедствие пароход САСШ «Аквила», который отныне является законным призом, вопрос о грузе ему задали исключительно из бумажного интереса. Как добыча хороший океанский пароход гораздо полезней любого груза: из него можно сделать угольщик или даже вспомогательный крейсер.
В далекой Гааге от грозных известий бледнели русские и северогерманские дипломаты, и русского канцлера князя Горчакова вытаскивали из зала заседаний на носилках – американский штык достал сердце царского сатрапа и в Старом Свете!
– Русский капитан объявление вывешивал, что объявляется награда за голову…
– Вам, сэр, понравилось бы, если б вас все считали бастардом? Пусть и высокорожденным? Получать незаслуженные чины и ордена? Или изображать простого офицера, когда – здесь или сейчас – нужен представитель династии?