Значит, Макклеллан все-таки оказался достаточно хитер и достаточно силен. Поднять управление – пятнадцать человек, из них шесть офицеров. «Ле Мат» – на пояс. Кортик – без крестика белой эмали, все недосуг заказать, зато с черно-оранжевым темляком. Шляпу… строки писем Берты смеялись над конфедеративным страусиным пером, выдернутым из индюка. Но неписаные обычаи южной армии сложились с традициями русского морского офицерства. Тут уж деваться некуда – хочешь не хочешь, а форму одежды ты должен нарушить. Жертвой стало кепи, вправду уродливая штука.
Записка. Той, которая способна разрешить и не такое. В руку посыльного – тяжелая монета.
Нет худа без добра – расправа с настоящим «диктатором» тоже должна принести пользу. Корабль проверен боем с броненосным противником. Экипаж приобрел уверенность. Повреждения – устранимы, впереди – разрушенный, но не побежденный форт Самтер. Там, среди груд кирпича и камня, прячутся семидюймовые пушки. Конфедеративный стандарт!
В вагонах – все больше офицеры, возвращающиеся в части из отпусков и ранений. Пока поезд идет по Южной Каролине, все хорошо. Но вот в окне замелькали названия станций Каролины Северной, а заодно и снежинки… Словно родиной повеяло! Как тут не выскочить на перрон? А заодно – размять ноги, подымить сигарой, отдохнуть от общества дипломатов-попутчиков. Ничего дурного Алексеев не ждал – кроме естественного любопытства по отношению к иностранному союзнику. Увы, американцы, что северные, что южные, плохо разбираются в иностранной форме. Даже натрезве. А уж с пьяных глаз…
Вторыми рассмотрели блокадопрорыватели и крейсеры. Легкие корпуса, мощные – для их размера – машины. Ни большую пушку поставить, ни броню навесить. Воевать могут, но только с купцами. Зато по морю – куда угодно, и быстро.