Грейс даже не плачет. Просто тычется в плечо и воет. Тихо, страшно. Словно и не человек вовсе. Пришлось отстранить. Отвесить оплеуху. Потом для равновесия – вторую. Третью – оттого, что первые две хорошо пошли…
– Но я пока не в отставке. Дела! Господин журналист, не прогуляетесь ли со мной до Темзы?
Вот вы и прочитали эту книгу. Впрочем, если вы залезли сразу в конец и читаете для начала послесловие, тоже не беда! Настала пора и автору сказать несколько слов – в ответ на вопросы, которые, быть может, у читателя возникли.
– Миссис Пикенс! Я не знаю, что мне делать и что со мной происходит…
В ящике стола – письмо. Извинения перед Адамом. Если конвой перехватить не удастся, командование «Невским» переходит к нему. Подарок генерала Борегара проверен, перебран, вычищен. Пригодится при абордаже? Нет, с появлением скорострельных митральез попытка абордажа есть попытка самоубийства. Вот для этого – пустить пулю в лоб – «Ле Мат» подойдет не хуже любого другого револьвера. Если конвой благополучно минует засаду, он, Алексеев, жить не сможет. Получится, пытался вылезти сухим из воды, а нырнул с головой. Хотел остаться чистеньким перед всеми и в результате предал своих. Джефферсон Дэвис прав: если рухнет Трансмиссисипи, остальные фронты Конфедерации посыплются следом, и войско Макклеллана может увидеть поля Фландрии или венгерскую пушту… Но это все – когда и если, а двадцать тысяч французских солдат готовятся к отплытию сейчас. Потому… Зарядить камору под курком? Пожалуй, нет. Если что, повернуть барабан недолго.
На сегодня. А завтра и вовсе тяжелый день. Светский. Да, от особы в трауре никто не смеет требовать посещения ужинов и балов, но в Чарлстоне принят обычай званых деловых обедов. Дам приглашают редко. Так что карточки приходят на имя отца. Но ему, как всегда, некогда… Приходится идти самой. Умудряться совмещать несовместимое: быть любезной с нужными людьми, оставаясь образцом печали и траура. И запоминать, запоминать, запоминать – что спросить у отца или его инженеров. Значит, бумажную работу придется делать ночью. Право, проповеди лучше. За то, что не расслышала, о чем апостол Павел отписал коринфянам, никто не спросит. По крайней мере, на этом свете…