– Можно и через циркуляр. Сегодня же напишу старшему артиллеристу рапорт с просьбой запросить у вас доклад по всем вопросам, касающимся воздействия вибраций и сотрясений на машину… Надеюсь, писать будете не так долго, как гардемарин Римский-Корсаков симфонию?
Он идею-то и подал – припомнил, как запертые в гавани парусные корабли били через холмы и курганы вперекидку. Так что, едва десант сорвал изорванное пулями звездно-полосатое знамя со стен форта Вагнер, на одном из земляных бастионов немедленно развернулся русский корректировочный пост. А дальше, на мысе Каммингс Пойнт, поспешно готовится к бою главный аргумент, который должен решить исход дня. Так что следовало просто продержаться. Двум небольшим броненосным таранам и одному здоровенному, но пока не броненосному придется отразить атаку полноценной северной эскадры из шести мониторов и одного большого броненосца. «Нью-Айронсайдз» снова показал неуязвимые железные бока!
И прости, Господи, за то, что, когда могла взять все, отдала так много. Но ведь, не будь армии, флоту нечего было бы прикрывать с моря… Ну, капитан? Согласен? Да. А куда тебе было деваться…
– Прошерсти кусты справа. Теперь возьми левее, они носы повысовывали…
Так что, оказавшись в отказывающемся всплывать аппарате, подводник не паникует. Действия отработаны доброй сотней учений. Сначала – вырвать скобу, освобождающую притороченный к корпусу буй. Так лодку быстрей найдут, и, если самому выйти не получится, достанут раньше, чем у пилота закончится воздух. Потом – поворот рукоятки, шипение, ржавый запах сжатого воздуха. Столбик ртути в манометре внутреннего давления, бегущий вверх. Вот он догоняет столб давления забортного. Все. Карандашом – запись в журнал: «Покидаю лодку…» Взгляд на часы. В журнал – часы с минутами. Саму тетрадь – в кожаный мешок, мешок – под приборную доску. Отвернуть люк – основной, в смотровой башенке, или запасной, что сбоку, если угораздило застрять на дне вверх ногами. Набрать в легкие побольше воздуха, откинуть люк. Вытерпеть встречный поток воды – и всплывать.