В первую секунду она испугалась так, как будто попала в мышеловку, и дернулась, пытаясь освободиться. Но ребенок держался крепко, и в конце концов страх ушел, а Тане стало смешно. Он был словно оживший пупсик, этот братик по имени Алеша, и несмотря на то, что казался ей ужасно некрасивым, вызывал жалость и желание тискать его и заворачивать в разные красивые тряпочки.
— Или просто не скрывался, — вполголоса проговорил Бабкин, укладывая вещи в привычном порядке.
Когда она добежала до того места, где оставила брата, то обнаружила, что лес пуст. Заметавшись, как птица, среди стволов, Татьяна уже собиралась закричать, когда услышала сопение, доносившееся из ямы. Подбежав к краю, она увидела спускавшегося вниз Алешу.
— Ты?! Согласен их навещать? — она презрительно расхохоталась. — А ты нас спросил, согласны ли мы, чтобы ты нас навещал?
Идиот снова заулыбался во весь рот и согласно замычал, руками выделывая какие-то пассы, размахивая прямо перед Сенькиным лицом.
Ресторан находился на крыше, под стеклянной полусферой, отмытой до такого состояния, когда стекло кажется пленкой толщиной не больше миллиметра. Столики здесь тоже были стеклянные, и Кириллу это всегда казалось нелепым, как и обязательный еженедельный журнал на английском, положенный в кармашек каждого стула. Журналов на русском в ресторане не было: администрация считала, что таким образом ненавязчиво льстит своим клиентам.