— Суп подогрей, — угрожающе сказала мать. — И хватит болтать попусту.
— Подождите, Олег Борисович! Вы сказали, что никогда не загадывали желание этой русалке?
Пашка не чувствовал ни радости от того, что враг исчез, ни облегчения. Некстати вспомнилась Пашке мать Сковородовых, тетя Люба — толстая румяная баба, похожая на матрешку, шумная, но беззлобная. Пашка частенько удивлялся, как у такой хорошей тети Любы выросли такие поганые дети. И сразу представил, как она будет убиваться по младшему сыну.
Николай смотрел на нее, и она залилась краской, опустила глаза.
Она замолчала. Бульдог по-прежнему бесстрастно смотрел на нее. «Охрану ждет, — поняла Катя. — Господи, что я делаю?!»
— Может, все дело в ужине? — пробормотала Катя, оглядываясь. — Может, после него мне все кажется странным?