Очкарик поздоровался, не глядя достал из кармана и сунул Кате носовой платок — такой же ослепительный, как и рубашка. «Я бы побоялась в него сморкаться», — мелькнуло в голове у Маши. Похоже, что Кате пришло в голову то же самое потому что она деликатно махнула платочком под носом, свернула его и спрятала в карман.
— Вы ведь работали в школе, Алла Прохоровна?
«Если желание исполнилось, зачем же Хохлов топиться решил? Что он такое загадал?»
— Что с сумкой? — хором спросили Маша и Сергей.
Она даже не подняла голову, и тогда он окончательно убедился, что дело плохо. Так плохо, что хуже не бывает. Викулова не могла реветь, не обращая ни на кого внимания, — это было не похоже на нее.
— Посмотрел? Нарисуй меня такой — красивой. Или из глины слепи. А еще лучше — из дерева вырежи. Дерево — оно живое, всю красоту мою сохранит. Запомни, милый: если я у тебя буду, то любое желание выполню.