— Записывай номер факса. Вышлешь на него, сделаешь приписку: Анатолию Ивановичу. Понял?
— Не знаю, — обреченно выдохнула она. — Не видела никого из них. Я сама-то столько лет пряталась, дома отсиживалась. А семь лет назад не выдержала: чувствую, не могу больше, задыхаюсь в деревне. Вот и вернулась. А жить-то все равно страшно!
— Потому что мне тяжело, — тихо сказала она. — Мне стыдно.
— Макар, так нельзя, — тихо сказал Сергей. — Ты себя самого убьешь своим прошлым.
— Меньше надо смотреть зарубежных фильмов. Отпечатки — вещь неустойчивая. После того как мы все подержали русалку в руках, на ней только наши пальцы и остались, да и те смазанные. А если убийца был в перчатках, то и говорить не о чем. Я тебя, Катерина, не оправдываю, а только объясняю, положение дел.
— От нас только что ушел навсегда еще один сотрудник, — похоронным голосом произнес Кошелев и неожиданно усмехнулся. — Хорошо хоть, никого не угробил.