— Так это были вы? — поразилась Эмма Григорьевна. — Вы?!
Пробегавшая по коридору Снежана бросила на Викулову взгляд. «Смотрите на нее — улыбается! Как будто ей подарок сделали! Нет, мне, конечно, не жалко…» Кочетова на секунду приостановилась, ревниво оценивая девушку. «Ну, волосы красивые, вьющиеся — этого не отнять. Рот слишком большой. Глаза ничего, но лучше бы были голубые, а не карие. Фигурка так себе, слишком уж худая. И роста маленького».
— Что? — Пашка поморщился. «Здорово! Значит, все село уже языками чешет, что Кирилл Сковородов отвадил Буравина от девчонки».
— Да-да, иду, — ответила она, не в силах оторвать глаз от воды.
— Потому что я, знаешь ли, с трудом верю в оживающие деревянные скульптуры, которые между делом исполняют желания, — самым язвительным тоном, на который только был способен, заметил Сергей.
— Слушай, — сказал он наконец, и в речи его прорезался акцент — совсем как у младшей сестры. — Ты, главное, не бойся. Мы тебя вылечим. Деньги найдем. Все сделаем. Главное — не бойся.