Мы сделали короткую остановку, чтобы снять с повозок пулеметы, коробки с лентами, запасные стволы и патроны. Одна рота встанет на Бельскую дорогу, остальные уйдут соответственно по полкам. Рота Столярова останется пока в резерве дивизии и будет стоять здесь в лесу. Три роты в сопровождении связных ушли на дальний участок обороны. Рота Самохина осталась здесь, мне предстояло вывести и расположить ее на дороге.
Время остановилось! Минуты превратились в целую вечность! И после всего этого, каждый раз мы должны были не забывать, что в штабе полка нас немедленно расстреляют или в любой момент потом отдадут под суд.
— А ты брат, убрал бы со стола свои локти. А то развалился, как пьяный в кабаке! Шёл бы ты братец на солому!
— Вот и отлично! Пусть взвод берет рацию и действует сам по себе. Тем более, что я ваших людей не знаю и знать не хочу, а вы хотите чтобы я за них отвечал. Разговаривать больше не о чем. У вас в дивизии есть штабные офицеры. Вот пусть они и ведут ваш взвод. Ты же Чернов и сам можешь пойти.
— Лейтенант! Пройди по траншее. Предупреди своих солдат. Пусть ухо держат востро. Разъясни, что впереди работают разведчики. Ни какой стрельбы, чтобы не случилось. Стрелять до нашего возвращения категорически запрещаю! А то найдется дурак, возьмет и подмогнет! Пока мы готовимся тут, ты должен вернуться обратно. И прощу тебя, пожалуйста, побыстрей.
Ночью, когда мы с Захаркиным спали под одеялом, старшина ходил и проверял посты. Вскоре вернулся сержант, которого я с тремя солдатами послал под покровом ночи подойти к берегу Волги в том месте, где саперами был взорван паром. Старшина меня разбудил, когда вернулся сержант. Сержант доложил, что берег у переправы пуст.