— Чего будут петь? — спросил кто-то из наших.
Старший лейтенант, командир стрелковой роты отстегнул нагрудный карман, достал из кармана колбаской скрученные сторублевые, отсчитал несколько штук и дежурному протянул. В обязанности дежурного входило не только печку топить, расчищать снег на крыльце, а и когда на стол клались сотники, бежать в соседнюю деревню за бутылью.
— Мне надоело всё время быть перед вами виноватым! — сказал я.
Лейтенант махнул рукой, плюнул и обматерил своих солдат. Сел на земляную ступеньку в проходе землянки, опустил голову и после беготни и ора решил отдышаться и несколько успокоиться.
За ним вышел из строя еще один. Молчит, весь напрягся, покраснел, хочет что-то сказать, а выдавить слова не может. Вот вам и групповой отказ! Считай, что выход на задачу сегодня сорван. А мне как быть? Как перед начальством держать доклад? Как я оправдываться буду?
Это даже ни боязнь и ни страх. Под обстрелами мы не были, крови, убитых и смерти не видели, страха вообще не испытали. Так, вероятно, молодые и несмышленые мальчишки, не обстрелянные солдаты, без боязни и страха лезут вперёд и гибнут в первом бою. Потом, они познают мудрость солдатской смерти и жизни, если после первого боя останутся в живых.