Из блиндажа они карабкались и безжалостно давили друг друга. Двое солдат, которых я оторвал от двери, ходили за мной как жалкие псы. У них на лице были настоящие слезы счастья. Они как бы по очереди нагибались, пытаясь целовать мне руки.
Дорога, у которой я сейчас сидел, и которая спускалась вниз с бугра, шла к броду через реку Царевич. Только здесь могли пройти и переправиться на ту сторону наши танки. Брод имел каменистое ложе и по нему могли пройти танки, пушки на гусеничной и конной тяге. Вот почему немцы вдоль дороги всаживали именно тяжелые фугасные снаряды. Переправу они будут все время держать под огнем. Нужно уходить от сюда, пока не накрыло прямым попаданием.
— Я проверял, товарищ капитан. — вмешался Сергей.
Все напряжены, каждый хочет уловить этот первый прицельный выстрел. Кому он достанется? Кто упадёт?
По его физиономии нельзя было сказать, что он при этом думает. Он всегда говорил о деле. Он, никогда не был похож сам на себя. Злым я его никогда не видел. Но злость у него к любому делу была.
Если пройти весь овраг, то в конце слева над крутым выступом находится отмеченная на карте церковным крестом высота. Она прилегает к самому краю оврага. На ней окопались немцы. Они простреливают пулеметным огнем всю долину оврага и подступы к нему.