— Разбуди трёх солдат! Пусть разберут на лестнице завал и откроют входную дверь! Выход из дома нужно держать открытым! — сказал я старшине и стал рассматривать внутренность комнаты.
На нас, на фронтовиков они действовали как небесная благодать.
Но случалось и так. Вша бежит, бежит, да возьмет и встанет. Остановится по середине дороги и стоит. Хозяин из себя выходит. Трясет кулаками. Материться на чем бог стоит. А она стерва замрет на полпути и отдыхает. Тот с обиды давит ее ногтем. Хрупнет она глухо и лопнет. И на плащ-палатке останется пятно с черной размазанной кровью.
Он всю дорогу то успокаивал нас, то нагонял на нас страха.
— Прошвырнись по траншее! Переговори с солдатами! Может, кого добровольцем найдешь! Спроси, кто хочет на дело с капитаном пойти. Даю тебе десять минут на все переговоры.
— А раз ты мне не веришь, нам с тобой говорить больше не о чем!