— И когда это вы оба успели так постареть? — с недоумением спрашивает папа.
В палате Брюстера медсестра делает заметки в его журнале.
Нет, он не выбивает дверь — ничего такого. Не врывается в сарай и не пытается остановить дядю Хойта. Он никогда так не поступает. Говорит — не может. Ну и ладно. Зато он умеет кое-что другое. Вот это он сейчас и делает.
— Мне много чего известно. Не могла бы ты уточнить, что именно тебя интересует?
Наша первая попытка вытащить его из воды проваливается. Мы оба выныриваем на поверхность, глотаем воздуха и снова устремляемся на дно. Я толкаю его снизу, Бронте перехватывает его поперёк груди и тащит вверх, исступлённо отталкивалась ногами.
— Но может будет лучше, — сказал он, вставая, — если мы не пойдём дальше, а устроим пикник прямо здесь. На всякий случай.