— Тогда — если что, держись позади нас и зачищай местность.
— Итак, вы — восстановленные из останков, когда-то павшие на войнах, земляне. Император Грем Жестокий, или, как вы зовёте его, — Справедливый, поддержал этот проект, когда дела на фронтах империи пошли вразнос. Так?
Пол под ногами дрогнул, и парень почувствовал, как его куда-то повезли. Всё вокруг было похоже скорее всего на огромный завод. Везде те самые цилиндры из неизвестного ему материала, из которых одного за другим летающие в воздухе металлические клешни вытаскивали обнажённых людей и, бросив их на движущуюся ленту конвейера, кидались за следующим телом. Вот чертовщина-то какая! Вдруг вспомнил, со страхом осмотрел себя — не может быть! Кожа розовая, как у младенца! Помнится, на коленке, под чашечкой, шрам был. Упал зимой на бутылку, даже врача пришлось вызвать, осколок вытащить. Так на всю жизнь остался шрам. И — ничего. Ни дырки, что в боку была. Ни царапин, ничего! Новенькая, ещё бархатная, не успела обветриться шкурка… В прорехе дымовой завесы мелькнул сосед по конвейеру — точно такой же. Гладенький, чистенький. Абсолютно лысый. Михаил торопливо провёл ладонью по голове — тоже голая кожа. И ладошка… Куда мозоли-то делись, за год войны набитые?! Словно только что родился! Внезапно пахнуло горячим ветром, а потом по глазам, уже привыкшим к полусумраку, резануло солнце. Михаил ахнул — он плыл по огромной стеклянной трубе, прямо по воздуху. Внизу, на огромной глубине виднелось что-то большое и круглое. Внезапно его стало крутить, тело потеряло всякий вес, приступ дурноты подступил к горлу, но младший сержант справился с позывом. Ветер усилился, и его понесло по трубе с огромной скоростью, вращая в разные стороны. Зрением успевал выхватывать то огромный солнечный диск, то что-то большое и круглое, покрытое белесой дымкой. Или висящие в бездонной черноте, усыпанной светящими точками, непонятные гранёные сооружения. Чем сильнее ветер, тем больше скорость — внезапно сообразил парень. Но, похоже, что его полёт подходит к концу — уже виден пункт назначения. Больше ничего подумать не успел — его с силой рвануло вниз, и он покатился по мягкому ковру. На этот раз протянутая рука была нормальной, человеческой.
Выключил коммуникатор, откинулся на спинку кресла, заложил руки за голову. Не ошибся ли он? Не приведёт ли его решение, вызванное неожиданным порывом эмоций, к новой трагедии? Поживём — увидим, вспомнилась вдруг земная пословица. Быстро просмотрел список неотложных дел, подписал необходимые документы, отправил их по линии доставки. Сверху послышался голос сына, Александр улыбнулся — проснулся…
Однако, после того как «вырвался» на свободу, я айкас так ни разу и не попил. И вот теперь делал первый глоток.
— Это вытянувшись так, словно хочешь макушкой дотянуться до задницы Номана, который восседает на небесах, — рявкнул наш командир.