Александр понял, что так просто приятель не отвяжется и признался, положа руку на кусочек острого соленого сыра.
На столешницу один за другим легли шесть револьверов и четыре гранаты без взрывателей. Сами запалы (вернее запал), мастер выложил последним, из специального стального футлярчика с резиновым вкладышем — и на некотором удалении от всего остального.
— Я еще раз повторяю, никаких компенсации и увольнений.
— Григорий Дмитриевич, прощения просим, там какой-то человек требует начальство.
— Ах да. Все в порядке, этот господин приехал ко мне в гости.
Недолгое молчание завершилось словами отказа, но швейцарец не унывал, подняв планку до… одиннадцати процентов. А через пять минут прозвучала цифра — четырнадцать, и вот на ней-то фон Мейли встал намертво.