О Мазепином двоедушии доносили и прежде. Сам украинский генеральный писарь Кочубей недавно государю про то челом бил. Царь, однако, доносу веры не дал, а Кочубей со товарищи, будучи пытан, повинился, что возвёл-де хулу по личной досаде на его ясновельможность.
— Прочти и запомни, будешь талантом не хуже господина Попова.
— Нет, своевольства не попущу. Бить только тех, на кого укажу, не то от Москвы головешки останутся. Иноземцы тож не все одинакие, есть такие, кто нашему делу радетель. Их трогать не будем.
Язык британцев гвардии прапорщик знал не гораздо, приходилось напрягать слух.
— Нельзя мне за тебя замуж. Я ж говорила: вырасту — перестану в твоём домке помещаться.
— А сам-то ты? — покосился князь-кесарь на огненную щетину сыщика.